Опущенная орденская планка: о девальвации знаковой награды

Перечень  российских эстрадных «звезд», удостоенных белорусского ордена Франциска Скорины, есть в интернете, потому воспроизводить здесь его не будем. Напишем о другом.

Фото пресс-службы президента

Понятие награды в современной Республике Беларусь каким-то образом девальвировалось. Орден превратился в такое своеобразное дополнение к букету роз, которое преподносится человеку, чем-то понравившемуся главе белорусского государства. Вот, мол, никто, кроме меня, во всей суверенной Беларуси такого замечательного подарка господину Баскову или госпоже Бабкиной сделать не может. А я – могу. Вот цветы, а вот – побрякушка. Можете разместить в коллекции.

Это вполне в традиции высочайших особ XIX века – награждать тех, кто удостоился их внимания. Действующим главам государств – ордена, их челяди – табакерки с бриллиантами или перстни. В обмен, скажем, на поднесенную книгу. Скажем, Фаддей Булгарин удостаивался и перстня, и табакерки – ибо поднес роман одновременно и императору, и императрице. Оба отблагодарили. Тадеуш Нарбут преподнес «Историю литовского народа» наследнику престола Александру Николаевичу – там целое дело возникло, достоин ли такой дар самого факта принятия. Цензоры оценивали содержание.

Но тогда шла настоящая борьба за право поднести свой подарок члену императорской фамилии и удостоиться встречного внимания. Сейчас этого нет. Сейчас выбор осуществляется самим вручателем орденов – из числа тех, с кем он встречается. И нужно сказать, что культурное значение награды действительно сильно снижается.

Я не о значении награды лицам, которые действительно это заслужили. Скажем, есть в Википедии статья «Герой Беларуси», посвященная тем, кто удостоен этого звания. В ней названы одиннадцать человек, от летчика Владимира Карвата, ценой своей жизни спасшего людей от падающего самолета, до Дарьи Домрачевой, трехкратной олимпийской чемпионки. Значимость совершенного ими, на мой взгляд, сомнению не подлежит. Можно спорить о том, почему сразу трое работников сельхозпредприятия, возглавлявшегося покойным Александром Дубко (включая его самого — посмертно), стали «Героями Беларуси»; можно дискутировать о роли «великого стабилизатора» Петра Прокоповича в современной банковской системе страны. Это, как говорится, вопрос вкуса и степени аргументированности награждения.

Но одно имя в этой статье не названо. Это имя бывшего председателя Комитета государственного контроля по Могилевской области Евгения Миколуцкого, награжденного золотой звездой «Героя» посмертно. После того, как его взорвали в подъезде собственного дома 6 октября 1997 года. То есть, тогда Евгений Петрович своей мученической смертью заслужил даже слова президента о том, что на его месте должен был быть он — президент. А потом о подвиге человека, в подъезде собственного дома каким-то образом заслонившего своим телом отсутствовавшего там главу белорусского государства (а как еще понимать слова Александра Григорьевича — репетировали на Миколуцком убийство, что-ли?), почему-то перестали вспоминать. Он исчез из памяти, а заодно и из Википедии.

Трудно понять мотивы и такой посмертной награды, и такого забвения. Но сам механизм понятен. Есть сиюминутное желание высшего должностного лица страны подписать соответствующий указ и сделать человеку (или семье его) приятное, выразить свое к нему отношение. И это желание переводит награждаемого в разряд достойных. Миколуцкий вот был достоин «звезды», а Мулявин — нет, хотя Владимир Мулявин «звезду» эту тиражами своих пластинок, славой белорусской песни отработал задолго до восхождения над политическим горизонтом звезды первого президента Беларуси. Как, скажем, и Василь Быков. Но их достойными не сочли – даже посмертно. Миколуцкого сочли. А потом случилось что-то, отчего Евгений Петрович перестал упоминаться в ряду «героев». Может, случайно, может — нет. Ему все равно, но президенту как-то легче — по моему мнению, конечно.

И превращение государственной награды в форму реализации прихоти конкретного лица становится вполне обоснованной. Там, где работает формула «Государство — это я», отсутствие ордена на груди достойного человека — тоже форма высочайшей оценки. Дать орден, с барского плеча отметивший грудь автора бессмертного шлягера «Шарманка», автору «Знака беды» или «Чернобыльской молитвы» было бы высочайшей пошлостью.

Поэтому спор о том, – наградит нобелиатку Лукашенко, не наградит — спор бессмысленный и беспощадный. Он уже разрешен. Пятикнижие Светланы Алексиевич приравнено к государственной награде фактом подарка его послу Королевства Швеции в Беларуси. Это не худший подарок, должен я сказать — и с точки зрения его ценности, и с точки зрения презентации Беларуси в мире. А что там Дробыша наградили — то это кто такой?

Лукашенко его знает. Я не знаю.