Лидия Ермошина: референдум 1996 года конституционен и юридически законен

Лидия Ермошина вспоминает события судьбоносного для страны референдума 1996 года, по итогам которого Александр Лукашенко упрочил свои позиции, а сама Ермошина стала бессменной главой ЦИК.

Республиканский референдум 1996 года, состоявшийся 24 ноября, предопределил судьбу не только страны, но и отдельных личностей: для кого-то он стал закатом, для кого-то — точкой восхождения. Ко второй категории, вне всякого сомнения, можно отнести председателя Центральной избирательной комиссии Лидию Ермошину.

Бессменная на протяжении 20 лет глава ЦИК входит в пул наиболее авторитетных чиновников белорусского государства, а в 1996 году, по ее собственным словам, Ермошина была «скромным провинциальным юристом, которую никто не знал».

К 20-летию пребывания в должности Лидия Михайловна дала интернет-газете Naviny.by эксклюзивное интервью. Сегодня мы публикуем его первую часть, посвященную событиям референдума 1996 года и назначению Ермошиной председателем Центризбиркома.

 

— Лидия Михайловна, вы попали в состав Центральной избирательной комиссии в 1992 году. Вас кто-то рекомендовал, вы сами пробили себе эту работу? Как это произошло?

— Разумеется, вхождение в состав членов ЦИК не было никаким моим личным выбором. Руководству Могилевской области пришел запрос: направить в ЦИК нового члена, который бы соответствовал двум критериям — был женщиной и юристом. Поскольку я работала юристом Бобруйского горисполкома, руководство области далеко ходить не стало и предложило мне эту должность.

Честно говоря, на тот момент выборами я никогда не занималась и имела смутное представление о деятельности ЦИК. Да и политикой, по большому счету, я не интересовалась вообще. Согласилась стать членом ЦИК только по одной причине: частые командировки в Минск. Они открывали возможность отвлечься от текучки в Бобруйском горисполкоме, походить по театрам в столице, вести какую-то светскую жизнь, если так можно выразиться.

Я участвовала в подготовке и проведении первых выборов президента Беларуси в 1994 году. Но даже спустя два года после включения в ЦИК, я еще была человеком далеким от выборов и всей этой кухни.

Весной 1996 года ЦИК осталась без председателя: тогдашний руководитель Александр Михайлович Абрамович перешел на работу в Администрацию президента. В сентябре началась работа по подготовке республиканского референдума. Тогда же мы и узнали, что у ЦИК появился новый председатель — Виктор Иосифович Гончар. Он был депутатом Верховного Совета 13-го созыва. Назначен главой ЦИК без сложения депутатского статуса. Гончар изначально не скрывал, что пришел в ЦИК только на время референдума и исполняет данные обязанности временно.

— Виктор Иосифович пробыл главой ЦИК совсем недолго. За 10 дней до основной даты голосования он был снят с должности Александром Лукашенко. Вспомните, пожалуйста, как можно детальнее эти события.

— 14 ноября нас собрали в Администрации президента и прямо сказали, что сегодня Гончар будет отстранен от должности.

— Кто вас собрал? В Администрацию пригласили всех членов ЦИК?

— Собрал глава Администрации Михаил Владимирович Мясникович. Пригласили почти всех, кроме Гончара и кого-то еще, одного или двух.

— И как вам было объявлено об отстранении Гончара? Вернее, какая была формулировка и объяснение происходящему, ведь на то время президент не имел полномочий снимать и назначать членов ЦИК, это входило в компетенцию парламента.

— Это было объявлено на том основании, что Гончар, по сути дела, кампанию по проведению референдума срывает. Виктор Иосифович ранее объявил публично, что рассматривает в качестве своей обязанности сделать всё, чтобы данный референдум был нелегитимным. Наступил настоящий конфликт интересов, когда политические взгляды мешали председателю ЦИК провести кампанию, которую он должен был организовать как должностное лицо, ответственное за это. В связи с этим главой государства было принято решение об отстранении Гончара от должности, хотя в полномочия президента, вы правы, это в то время не входило — подобный шаг мог предпринять только парламент. Но парламент придерживался тех же взглядов, что и Гончар. Если бы Гончар остался на своей должности, судьба референдума была ясна — он был бы сорван.

— Президент не имел права снимать Гончара с должности. Ваша оценка данного факта как юриста и как избирателя?

— Когда речь идет о сохранении государства и государственности, подобная мера представляется обоснованной. Она мотивирована. В политике приходится совершать поступки, которые подвергаются критике, но критике по формальным основаниям. Именно по формальным. По фактическим — у главы государства были основания считать главу ЦИК лицом политически мотивированным, которое находится в конфликте с теми задачами, которые возложены на ЦИК.

— Насколько сам референдум и вынесенные на него вопросы были конституционно и юридически законны?

— Референдум был полностью конституционен и юридически законен. Он был назначен надлежащим образом. Он проводился и организовывался ЦИК. Вынесенные вопросы не противоречили ни конституции, ни законодательству. Правомочность ЦИК заключается не в наличии председателя, главное — чтобы ЦИК работала в правомочном составе. Все члены ЦИК имели полномочия, которыми их наделил Верховный Совет 12-го созыва.

— Какие у вас были взаимоотношения с Гончаром?

— Может быть, раза два мы виделись. Я не уверена, что он даже знал, как меня зовут до моего назначения и.о. главы ЦИК. Он относился к тому слою общества, который я называю золотая молодежь, мальчики-мажоры. Они работали второй срок в Верховном Совете, имели заграничные связи. А я обычная провинциалка.

Хотя Гончар, наверное, мог меня запомнить по последнему заседанию ЦИК, которое он проводил в качестве председателя. На этом заседании я, так сказать, возглавила внутреннюю оппозицию ЦИК, хотя вовсе не собиралась этого делать. Суть была вот в чем. На заседании рассматривался вопрос утверждения текста, который будет на бюллетенях для голосования. Гончар настаивал, чтобы в сноске была строка «Референдум носит рекомендательный характер». Без этой сноски он отказался подписывать заказ бюллетеней в печать.

Большинство членов ЦИК посчитали эту сноску несущественной и, чтобы не тормозить процесс подготовки к референдуму, поддержали данное предложение. Я задала вопрос, предполагает ли законодательство подобные сноски в бюллетенях, а оно их не предполагало. Тогда я спросила, почему же мы вносим в бюллетени то, что не предусмотрено законом? Я голосовала против этой сноски.

Хочу подчеркнуть, что моя позиция была обусловлена только юридической стороной вопроса, а не политическими предпочтениями.

— Кто-то из членов ЦИК поддержал вас и проголосовал против этой сноски в бюллетенях?

— Пару человек, но нас было меньшинство. Итоги голосования были примерно такими: 8 — за, 4 — против. В итоге бюллетени были напечатаны со сноской. Потом, к слову, эта строка стала серьезной проблемой для действующей власти, ибо вся международная риторика сводилась к тому, на каком основании была изменена Конституция, если референдум носил рекомендательный характер. Эта ссылка повлияла на признание референдума на международном уровне.

— Между тем, на решающих переговорах между Лукашенко и парламентом в присутствии российской делегации президент согласился, что референдум будет носить только рекомендательный характер, а парламент в свою очередь останавливает процедуру импичмента. Ваша оценка того, что в итоге референдум обрел обязательный характер?

— Позитивная оценка. Объясню. Голосование на «Брексите» в Великобритании также носило рекомендательный характер. Но посмотрите на то правительство, которое не выполнит этих рекомендаций. Это просто игра слов: рекомендательный или обязательный. Там, где народ проголосовал — это всегда обязательно, как это не называй. Давайте исходить из фактических обстоятельств дела. Народ принял Конституцию, предложенную президентом? Принял. А как можно не внедрить то, за что проголосовал народ?

— Про итоги референдума мы еще поговорим чуть более подробно. Пока же расскажите, как вас назначали исполняющей обязанности председателя ЦИК.

— Я же вам уже рассказывала, 14 ноября нас вызвали в Администрацию президента и объявили об отстранении Гончара.

— То есть, вас назначили на том же заседании?

— Да. Мясникович после объявления о решении в отношении Гончара вынес на обсуждение вопрос, кто займет его место. Я себя чувствовала очень спокойно и раскованно в тот день, потому что была абсолютно уверена, что меня все эти события никак не коснутся, моя кандидатура на роль главы ЦИК даже не рассматривается. А в итоге члены ЦИК высказались именно за меня.

Я вам говорю откровенно, это была огромнейшая неожиданность для меня. Я вошла в Администрацию юристом Бобруйского горисполкома, а вышла из нее председателем ЦИК. Поехала в Бобруйск за минимальным набором вещей. Хотя у меня еще были сомнения, что президент, не зная меня лично, подпишет указ о моем назначении. Но вечером из телевизионных новостей я узнала, что указ действительно подписан.

— Вы отметили, что президент вас лично не знал. Вы с ним ни разу не пересекались?

— Только в коллективе в 1994 году. Я была в числе тех, кто сидел за одним столом с Александром Лукашенко, как член ЦИК. Не думаю, что президент меня помнил.

— У вас были внутренние сомнения, занимать или не занимать эту должность?

— Это было настолько внезапно, что я даже не успела подумать и проанализировать происходящее. Страх наступил позже. Я не помню, спала ли я хоть одну ночь с 14 по 24 ноября. Далее начался очень сложный политический период. Он был связан с выдворением Гончара с рабочего места Службой безопасности президента, политическим противостоянием между главой государства и парламентом, с угрозами в мой адрес. Это все было тяжело для человека нового и, по сути, провинциального.

— Вы видели, как силовики выводили Гончара с рабочего места?

— Я отсутствовала в Минске в тот день. Это произошло 15 ноября. Я была в Бобруйске. Меня, кстати, в Администрации предупредили, мол, побудьте лучше в Бобруйске пару дней, чтобы тут всё успокоилось после отстранения Гончара. В Минск я приехала 17 ноября.

— Каков был ваш первый день в новой должности?

— Мы находились в осадном положении. Заседаний никаких не проходило. Взаимоотношения у меня со всеми членами ЦИК были хорошие. Мне казалось тогда, что я была лишь витриной. А, по сути, руководил работой ЦИК секретарь Иван Васильевич Лихач.

— Какие вам поступали угрозы?

— 15 ноября мне позвонил господин Гончар и дал понять, что мне будет дорогого стоить мое согласие и назначение. Верховный Совет в то время заседал чуть ли не круглосуточно. В зале парламента не раз звучали угрозы привлечения меня к уголовной ответственности. Хотя сейчас я понимаю, что привлекать меня было не за что. Но давление шло.

— Вы голосовали на референдуме?

— Да, в Бобруйске путем досрочного голосования, которое тогда длилось 15 дней.

— Проголосовали за предложения парламента или президента?

— Конечно за предложения президента.

— Почему за них?

— Я человек системы, представитель государственной власти по своему служебному положению. Обязательным условием работы и существования каждого чиновника в должности является лояльность к государственной власти. Это необходимо. Если хочешь быть нелоялен, свободен — уходи из государственной системы. Пока ты в ней — ты должен быть лоялен. Это условие существования любого государства. Именно из-за этого принципа на президентских выборах 1994 года я голосовала за Кебича.

— Если опустить этот принцип и основываться только на предпочтении и мнении, вы бы все равно проголосовали за предложения президента, которые значительно расширяли список его полномочий?

— Концентрация власти в руках лидера — это одно из главных условий, чтобы государство развивалось стабильно. Особенно государство, находящееся в том плачевном состоянии, в котором тогда пребывала Беларусь. Это даже было еще не государство, а его наметки: без сильной власти, при разваленной экономике, при ужасном социальном состоянии общества. Я была за то, чтобы страна поднялась с колен и стала более сильной. Я прекрасно понимала, что это возможно только при единоначалии, причем очень сильном единоначалии.

Что же касается парламента, то Верховный Совет 12-го созыва внес сильное разочарование как орган ни на что не способный, кроме болтовни. Я была крайне разочарована в белорусском парламентаризме. Поэтому я считала, что стране необходимо укрепление президентской власти и ограничение парламентской власти. По крайней мере — на тот период.

Да и вопросы, которые выносились на референдум Верховным Советом, не вызывали у меня симпатии. Я и сейчас против того, чтобы руководителей регионов избирал народ. Не потому, что я против демократии, а потому, что эти люди на период избрания окажутся вне закона, ненаказуемы и самоуправны. Поэтому я за единоначалие. Плюс мне была весьма симпатична идея переноса празднования белорусской государственности на 3 июля — день освобождения Минска. В общем, тут совокупность обстоятельств, почему я как избиратель поддержала то, а не иное предложение.

— Вернули ли вы свою веру в парламентаризм в последние годы? Считаете ли, что наш нынешний парламент состоятелен?

— Я говорю не о состоятельности или несостоятельности парламента. Я имею в виду ответственность парламента перед обществом. Верховный Совет 12-го созыва, например, был очень состоятелен интеллектуально, но абсолютно безответственен морально перед обществом. Они были этакими идеалистами. Но идеалисты ничего не могут, они способны только рассуждать.

Конечно, у меня есть вопросы к нашим депутатам. Я не беру нынешний созыв — они еще себя не показали, а говорю о предыдущем. Я считаю их слишком скромными. Но, на мой взгляд, они все люди ответственные. Может быть, из-за этой ответственности перед обществом они и столь зажаты, осторожны, потому что действуют по принципу «не навреди». Но они, по крайней мере, не принесут обществу вреда.

— То есть, сейчас наш парламент работает по принципу «не навреди»?

— А что в этом плохого? Это лучше, чем навредить.

— Но это хуже, чем вести активную деятельность — вносить инициативы, предложения для улучшения жизни общества, для чего депутатов, собственно, и выбирают.

— А что сделал Верховный Совет кроме дестабилизации общества? Хотя, надо признать, законодательную деятельность Верховный Совет вел активную. Были разработаны проекты многих важных для повседневной жизни законопроектов.

— Давайте вернемся к подведению итогов референдума. Их должны были утвердить две трети членов ЦИК. Насколько известно, утверждали итоги референдума 10 из 18 членов ЦИК. Как можно объяснить эту нестыковку?

— Итоги приняты, если их утвердили две трети из фактического состава ЦИК. На тот момент фактический состав комиссии составлял не то 12, не то 13 человек. Некоторые люди, которые изначально были в числе 18, по разным обстоятельствам выбыли из комиссии. В этом плане юридически и законодательно все было без нарушений.

— Во многих ваших интервью вы называли себя человеком президента. В 1996 году вы могли себя так охарактеризовать?

— С момента, как он назначил меня и.о. председателя ЦИК — да. Хотя я была уверена, что это назначение лишь временное и после референдума, когда ситуация стабилизируется, меня снова отправят в мою провинцию, а на это место найдется кто-то более высокого ранга.

— А вы сами хотели продолжить работать председателем ЦИК, но уже без приставки и.о., а полноценно?

— Скажу откровенно, если бы меня не оставили на этой должности, мне было бы обидно. Давайте честно, оказаться в драке, в переломной ситуации, а потом уступить место кому-то другому — это было бы оскорбительно для меня. Но через это нужно было пройти, нужно было прочувствовать, прожить. Мои мысли и стремления на момент 14 ноября и на момент 27 ноября разительно отличались.

 

Продолжение интервью.  Лидия Ермошина: мои планы зависят от планов моего нанимателя

 

Фото и видео Сергея Сацюка

 


  • Прыклад карупцыі найвышэйшага узроўня. Маніпуляцыі паняццямі законнасці-незаконнасці на карысць здяйсняючага пераварот злачынцы. Маніпуляцыі на глебе наўмыснай блытаніны дзяржаўных інтарэсаў з інтарэсамі часовага фармальнага кіраўніка сілавых структур. Матыў дзеянняў - кар'ерызм, хаваемы за ўсім, што пад руку трапляе, ад штучнай мэтазгоднасці да гістарычных архаізмаў або вайсковых правілаў адзінаначалля Ермошына проста адчувае, што стала лішняй адыёзнай асобай нават для Лукашэнкі. Ён з ёю выглядае найбольш карумпаваным у краіне, каб бесперашкодна працягваць свой канёк- паказную легенду антыкарупцыянера з вечнай антыкарупцыйнай барадзьбой, супраць самога ж сябе. А для гэтага трэба пазбаўляцца бліжэйшых паплечнікаў. Таму яна і ўцягнула ў кола злачынцаў галоўным злачынцай Мясніковіча. Старшыня адміністрацыі Прэзідэнта не начальнік ЦВК, каб яму ахвотна падпарадкавацца для ажыццяўлення ўласнай кар'еры на шкоду дзяржаве. Але ёй было выгОдна парушыць закон так бы мовіць "чужымі рукамі", як пішуць пад цягам непераадольных абставін. Каб здяйсняць злачынства без адказнасці за яго. Цяпер відавочна, што 20 год краіна інснавала па выніках галасаванняў, якія выносіла натуральная карумпаваная злачынца. Яна тут сама абвясціла аб тым, што ад самага пачатку была гатовая парушаць і парушала закон у інтарэсах Лукашэнка, называючы ягоныя інтарэсы інтарэсамі дзяржавы. Парушэнне закона на найвышэйшым узроўні, узроўні кіравання краінай ва ўсім свеце лічыцца здрадай краіне, і падлягае найвышэйшай меры пакарання. Добра, што не адменена смяротнае пакаранне. Дрэнна іншае, калі смяротнае пакаранне гэтай асобы будзе здейснена мэтадамі ЦРУ, якімі былі пакараныя Генадзь Карпенка і такі ж, як яна злачынца Лазавік - якбы праз хваробу.
  • Так выглядаюць самыя небяспечныя злачынцы. Вузкімі спецыялістамі, безкрыўднымі ў сваёй непасрэднасці. Маўляў трэба было ёй нешта есьці, вось і ела. Маўляў што ў гэтым дрэннага, непрыкметна людзей з'ядаць?
  • Net
    Посмотрим, шо ты заголосишь, по уходу шурика. Наличие тебя уже и есть нарушение закона и конституции.
  • В некоторых местах текст интервью напоминает протокол допроса обвиняемой.
  • ----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------- а потому, что эти люди на период избрания окажутся вне закона, ненаказуемы и самоуправны ------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------ Супер! Нічога дадаваць не буду
  • Государственный переворот — смена власти в государстве, осуществляемая обязательно с нарушением действующих на данный момент конституционных и правовых норм[1], обычно с применением силы для захвата центров управления государством и осуществлением физической изоляции (иногда ареста или убийства) действующих его руководителей[2]. Успешность государственного переворота обусловливается, когда имеется Централизованное управление, то бишь, власть сосредоточена в институтах, контролируемых из одного центра. Самостоятельность регионов, например, сильно затрудняют осуществление государственного переворота[4]. Некоторая статистика государственных переворотов: Со времени получения независимости в 1825 году в Боливии произошло около 200 переворотов. В тридцати трех африканских странах в 1952—2000 годах произошло 85 государственных переворотов, из них сорок два — в Западной Африке К военным государственным переворотам относятся те, в которых: • значимая часть армии выступает в качестве самостоятельной, а иногда и единственной движущей силы, требующей перемен во власти (например, в эпоху «солдатских императоров»Древнего Рима 235—285 гг.) • минимально необходимая часть армии мобилизуется для поддержки заговора группы военных высокого ранга, претендующих на узурпацию власти в стране. Такой переворот часто называют путчем; группу, захватывающую власть — хунтой, а устанавливаемый ею режим — военной диктатурой.
  • А теперь посчитайте сколько госпереворотов было в любимой вами старушке-Европе. Особенно Франция этим славна. Там их было куда больше, чем всего три российских. Да и крови там пролилось куда больше. За одну только Варфоломеевскую ночь там убили людей больше, чем за все годы правления Ивана Грозного. К тому-же последний российский госпереворот очень по душе пришелся нашим западным либеральным партнерам. Да и вам очень нравится украинский госпереворот. Да и разве народное волеизъявление - это госпереворот? С каких пор? Вообще переворот, но законный и легитимный. Ну что поделаешь если народ думает иначе, чем некоторые крикливые агрессивно-напористые политиканы? Тогда народ "хворы и нясьвядомы". Последний ТРАМП-ПАМ-ПАМ в США тоже приравняли к перевороту. Правду говорят никогда не говори "никогда". Вот и там американский народ совершил "госпереворот". Ведь сторонники безумной старушки уже и фейерверк заранее запланировали, а тут такой ушат ледяной воды на горячие головы. Ну если воля народа - это госпереворот, ну так значит так и должно быть. После брексита в структурах ЕС раздались голоса, мол, не надо больше обращаться к народам и спрашивать их мнение ( вот незадача, не только белорусский народ "нясьвядомы"). Надо, дескать, обращаться только к элите (которая по признанию самих европейских политологов сильно оторвалась в последнее время от народа. Z.). То есть право голоса и выбора отдать только аристократии. Что это? Попытка вернуться к феодализму. Иначе не назовешь. Король умер - да здравствует король...
  • А теперь посчитайте сколько госпереворотов было в любимой вами старушке-Европе. Особенно Франция этим славна. Там их было куда больше, чем всего три российских. Да и крови там пролилось куда больше. За одну только Варфоломеевскую ночь там убили людей больше, чем за все годы правления Ивана Грозного. К тому-же последний российский госпереворот очень по душе пришелся нашим западным либеральным партнерам. Да и вам очень нравится украинский госпереворот. Да и разве народное волеизъявление - это госпереворот? С каких пор? Вообще переворот, но законный и легитимный. Ну что поделаешь если народ думает иначе, чем некоторые крикливые агрессивно-напористые политиканы? Тогда народ "хворы и нясьвядомы". Последний ТРАМП-ПАМ-ПАМ в США тоже приравняли к перевороту. Правду говорят никогда не говори "никогда". Вот и там американский народ совершил "госпереворот". Ведь сторонники безумной старушки уже и фейерверк заранее запланировали, а тут такой ушат ледяной воды на горячие головы. Ну если воля народа - это госпереворот, ну так значит так и должно быть. После брексита в структурах ЕС раздались голоса, мол, не надо больше обращаться к народам и спрашивать их мнение ( вот незадача, не только белорусский народ "нясьвядомы"). Надо, дескать, обращаться только к элите (которая по признанию самих европейских политологов сильно оторвалась в последнее время от народа. Z.). То есть право голоса и выбора отдать только аристократии. Что это? Попытка вернуться к феодализму. Иначе не назовешь. Король умер - да здравствует король...
  • Гнілая прапаганда Захада, заснаваная на блытаніне паняццяў. Пераварот, гэта калі малодшыя кіраўнікі адной сістэмы адхіляюць ад улады старэйшых кіраўнікоў сістэмы. Рэвалюцыя гэта калі усіх кіраўнікоў кіруючай сістэмы адхіляюць тыя, кім кіравалі. Такім чынам Лютаўскае адхіленнне немца Мікалая Раманава з расейскага царства ў 1917-м было пераваротам, кастрычнік 1917-га быў рэвалюцыяй, а дзеянні Ельцына былі ліквідацыяй няўдалага пераварота. Невуд за адукацыю па заходніх традыцыях. Праз гэта невуцтва ў заходніх "каштоўнасцях" няма і разумення таго, што Лукашэнка усяго толькі выкарыстаў сымбалі СССР для адраджэнння радзівілаўскіх мэтадаў прыгнёта беларусаў. У адпаведнасці з заходнім сцэнарам ЦРУ на касцях былога КДБ. Падчас панавання Радзівілаў беларусаў знішчалі жмудзінствам і паланізацыяй, а цяпер русіфікацыяй, якая даўно пераўзышла памеры поздняй савецкай русіфікацыі рэзідэнта ЦРУ на пасадзе КДБ СССР Андропава. Ва ўсім астатнім блізняты, што радзівілаўскі, што лукашыскі прыгнёт. Хіба што вантробы беларусаў на дубы не наматваюць з яшчэ жывых беларусаў.
  • Пардон. Ельцин при расстреле легитимного законно избранного парламента нарушил действующую Конституцию? Несомненно. Сами западные аналитики сказали, мол, мы закроем глаза на неконституционные действия Ельцина. Верховный Совет только действовал в полном соответствии с Конституцией, поставив табу на исполнение неконституционных Ельцинских указов, на что имел полное право. Вот Ельцин на ликвидацию законного парламента, да еще и танками, точно прав не имел. Ну а ты нам прешь хрень про какую-то "ликвидацию". Невуд табе за адукацыю у лепшых миравых традыцыях.
  • Перш-наперш быў здейснены напад на Астанкіна. Гэтым нападам Вярхоўны савет Расеі паставіў сябе па-за законам. А Захаду патрабавалася усяго толькі абодва бакі штучна зрабіць варварскімі, каб потым размаўляць з пазіцыі сілы з кожным пераможцам на кожны момант расейскай палітыкі. З Пуціным жа ш той ВС часткова рэваншыраваўся. Ды й Ельцын не надта стараўся з пакараннямі. Сам жа і амніставаў большасць таго ВС. Прабачце за пытаннечка асобнага характару. Вы што ж, клон карыстальніка "нет"? Ну каб тутэйшае Астанкіна захопліваць? У мяне танкам толькі байкот на такіх "дэпутацікаў". Дарэчы, беларускі вярхоўны савет 12-га склікання аніякіх гвалтоўных дзеянняў не здяйсняў. Сваё працоўнае месца бараніў усяго толькі. Як і я тутака перад Вамі, як перад маленькім Лу...