В Минске американский десант высадился раньше псковского

Тот факт, что российские военнослужащие будут участвовать в минском параде 3 июля, в День независимости, раздражает белорусских националистов. Вот, мол, и вся независимость, и весь нейтралитет: режим показывает себя сателлитом Москвы.

Джаз-бэнд оркестра ВВС США в Европе с триумфом выступил на «Джазовых вечерах» в Минске.

Но не все так просто. Перед тем как к нам прибыли на парад псковские десантники (также пролетят российские самолеты и вертолеты), Минск был уже покорен американцами в погонах. Вечером 18 июня у ратуши на площади Свободы десять тысяч человек аплодировало джаз-бэнду оркестра ВВС США в Европе.

Между прочим, тот же оркестр в прошлом году был у нас наряду с российскими военными на параде 9 мая. И для вдумчивых зрителей это выглядело не только данью уважения американским союзникам по Второй мировой, но и символической попыткой обозначить геополитический баланс.

Шутки шутками, однако Минск и на полном серьезе пытается балансировать на международной арене. Хотя на практике это скорее лавирование при сильной зависимости от Кремля. И записанное в нашей конституции стремление к нейтралитету сегодня остается весьма декларативным.

Белорусы дружелюбнее к США, чем россияне

Мы один народ, любил бросать раньше Александр Лукашенко, красуясь перед российскими собеседниками. Но это не так, о чем говорит и социология. В частности, заметно различается отношение белорусов и россиян к той же Америке.

Наши восточные соседи, как показал недавний опрос «Левада-центра», считают США, Украину и Турцию главными врагами своей страны. Причем по отношению к Соединенным Штатам негативно настроены 72%.

Среди белорусов же, по данным июньского опроса НИСЭПИ, скорее/очень негативно относятся к США 35,3%, очень/скорее позитивно — 55,7%. Правда, при этом — вот они, парадоксы массового сознания — 52,4% все-таки считают Штаты наиболее враждебной нам страной.

Зато к американцам как таковым относятся в целом очень или скорее позитивно 60,6% белорусов (в противоположном лагере — 28,2%), к американской науке и технике — 71,2% (vs. 18,3%). Треть опрошенных считают, что нашей стране обязательно нужно восстановить нормальные отношения с США, и лишь менее четверти полагают, что это не обязательно.

«Очевидно, что в Беларуси нет такого глубокого и агрессивного антиамериканизма, как в России», — заключают социологи НИСЭПИ.

Также, по их данным, «качели геополитических ориентаций белорусов продолжают движение в сторону Европы».

Это не наши войны

Между тем белорусы были весьма советизированной нацией. А избранный Александром Лукашенко в начале президентства курс на «братскую интеграцию» с Москвой лишь усугубил проблемы национальной самоидентификации, укрепления национального самосознания белорусов.

«После Крыма» президент, судя по всему, дал отмашку на так называемую мягкую белорусизацию, весьма ограниченную и непоследовательную. Но российские телеканалы, например, и сегодня массированно присутствуют в информационном пространстве Беларуси. Урезать их — это будет скандал, да и чем заменить?

Во многом под воздействием агрессивной российской пропаганды две трети белорусов, по прежним данным того же НИСЭПИ, поддержали по горячим следам аннексию Крыма.

Но вот что показательно: при этом белорусы в массе своей сами не рвутся в бой, война на Украине для них — не наша война. Преобладает позиция «моя хата с краю».

По данным июньского опроса НИСЭПИ, на вопрос, как респонденты относятся к участию белорусских граждан в боевых действиях на Украине, 10,8% ответили «положительно, если на стороне украинской армии», 10,6% — «положительно, если на стороне участников вооруженных протестов» (здесь, как видим, практически баланс), а вот отрицательных ответов набралось аж 71%.

Ну ладно, Украина хоть и близкая, однако все же другая страна. А если в конфликт между Россией и НАТО будет втянута сама Беларусь? Социологи НИСЭПИ прозондировали настроения и на этот счет.

Так вот, на вопрос «А если такой конфликт все же произойдет, на чью сторону Вы встанете?» треть ответили «на сторону России», 13,4% — «на сторону Запада», а 43,5% — «постараюсь не поддерживать ни одну из сторон».

Еще больше — почти 58% не поддерживают ни Москву, ни Североатлантический альянс в наращивании военной мощи у наших границ, и мотивация такой позиции заключается в том, что «Беларусь может быть втянута в военный конфликт».

Так что когда Лукашенко пытается дистанцироваться от Москвы в конфликтных сюжетах, всячески отбивается от усиления ее военного присутствия в Беларуси и стремится занять нишу миротворчества, то попадает в унисон с преобладающими настроениями электората. К слову, мартовский опрос НИСЭПИ показал: только 22% белорусов положительно относятся к тому, чтобы в нашей стране была размещена российская военная авиабаза (28,8% — безразлично, 42,9% — отрицательно).

Почему Лукашенко выбрал тогу миротворца

Авторитарные режимы в Минске и Москве во многом родственны. Но Владимиру Путину выпало руководить большой страной с имперским прошлым, ядерным оружием и сильными великодержавными комплексами. Во многом он заложник этого бэкграунда, с другой стороны — игра на имперских настроениях помогает отвлекать от внутренних проблем, набирать рейтинг, поддерживать имидж сильного вождя.

Сегодняшнее белорусское государство недемократично, но оно — явно не империя (при том что полномочия у официального лидера вполне себе царские). Не то чтобы Лукашенко отличался голубиной кротостью нрава, однако обстоятельства (мы — не очень большая страна, зажатая между центрами силы) вынуждают официального лидера облачаться в тогу миротворца и позиционировать себя как гаранта мирного неба над головой.

Это вызывает раздражение Москвы (скользкий союзничек!), но своя рубашка ближе к телу.

Первый серьезный звоночек для Кремля прозвучал в контексте войны 2008 года с Грузией, когда Минск де-факто отказался признавать независимость Абхазии и Южной Осетии. Затем Лукашенко умудрился проскользнуть между капельками в конфликте вокруг Украины (остается другом Киева и на почве посредничества впечатляюще поправил отношения с Западом).

Наконец, и позиция Минска в дипломатической войне между Москвой и Анкарой оказалась дальновидной. Сегодня, как и призывал белорусский руководитель, идет активное разруливание «конфликта между нашей Россией и дружественной нам Турцией» (хотя тогда, в декабре 2015-го, сам эпитет «дружественная» вызвал у некоторых российских патриотов скрежет зубовный). А поддержи тогда Минск антитурецкие санкции — сегодня чувствовали бы себя, по-белорусски говоря, як мыла з’еўшы.

Любой новой власти придется оглядываться на восток

Другой вопрос, что пределы внешнеполитического маневра у белорусского руководства весьма ограниченны. В этом плане Лукашенко оказался заложником «братской интеграции», а также своего экономического консерватизма и авторитарных фобий.

Россия никогда не признает нейтралитет Беларуси и применит силу, если наша страна попытается выйти из ОДКБ, ЕАЭС — такую мысль высказал на недавней конференции, организованной в Минске Центром Острогорского, эксперт аналитического центра «Стратегия» Валерий Карбалевич.

Что же остается Беларуси в условиях, когда большая восточная соседка требует союзнической верности, между тем как сама неуживчива и может втянуть нас в глобальные разборки? Остается последовательно реформировать экономическую и политическую модель, диверсифицировать торговлю и аккуратно делать внешнюю политику реально многовекторной. Ну и свои «Полонезы», и еще более мощные ракетные системы не помешают.

А там — время покажет. Россия может сама когда-нибудь реформироваться, хотя может и впасть в коллапс, дезинтегрироваться…

Впрочем, и такая вот формально реалистичная, сдержанная программа укрепления белорусской независимости, движения к нейтралитету на самом деле сегодня не слишком реалистична, поскольку реформы — это то, чему душа белорусского официального лидера сопротивляется всеми фибрами. А значит, максимум его возможностей — лавирование.

Однако и любой новой власти придется делать преобразования с оглядкой на восток.