Как избить человека и не попасть под суд

 

«Отсчет всем безобразиям начался с Немиги». Трудно не согласиться с этим заявлением Анатолия Кулешова, сделанным на пресс-конференции в Минске 26 января 2011 года. Однако то, что министр посчитал «безобразием», по Уголовному кодексу было не иначе как «разбоем, совершенным организованной группой с целью завладения имуществом и последующим похищением человека».

Напомним, 19 декабря 2010 года примерно в 19.00 — за час до закрытия избирательных участков — колонна во главе с кандидатом в президенты Владимиром Некляевым от офиса кампании «Говори правду!» на улице Немига начала выдвигаться в сторону Октябрьской площади.

Внутри колонны находился микроавтобус «Фольксваген» белого цвета. Примерно, через 15-20 минут путь демонстрантам преградил автомобиль дорожно-патрульной службы с бортовым номером 622. Некляев потребовал, чтобы им открыли проход, на что милиция ответила отказом. Демонстранты попытались столкнуть автомобиль с проезжей части, но тут раздались взрывы и появились «люди в черном». Кандидат в президенты Владимир Некляев был избит до потери сознания, позже доставлен в больницу скорой помощи. В свидетелях недостатка не было. Один из них — директор информационных программ Первого канала России Антон Верницкий. Вот что он рассказывал в интервью газете «Народная воля»:

«Из черного микроавтобуса с тонированными стеклами выскочили люди в черном, без головных уборов. В их руках оружия я не увидел, но в то же время в хвосте колоны раздались два взрыва. Люди в черном молча стали всех избивать, а потом заорали: «Всем лечь лицом в снег»… Момент избиения Некляева я не видел, но видел, как из микроавтобуса, на котором прибыли люди в черном, выскочил человек и бросил в сторону две шумовые гранаты. Два таких бочонка, как банки тушенки. Я еще подумал, что надо будет потом снять эти гранаты. Но он сразу же бросился их подбирать. В это же время четыре человека вытащили с некляевского микроавтобуса два белых генератора и перегрузили их в черный микроавтобус. Действовали они очень быстро, и как только генераторы перенесли, я услышал их позывные: «Бекас (или бекап?), отходим…»

Официальную версию через два часа после произошедшего на Немиге изложил в эфире БТ первый заместитель главы МВД Олег Пекарский:

«В районе 19 часов в органы МВД поступила информация о возможном передвижении на Октябрьскую площадь двух автомобилей, которые будут снабжены специальными средствами для нанесения повреждений, взрывчатки, а также о том, что собирается настроенная группа лиц, граждан, которая собирается внести дестабилизацию на Октябрьской площади. На требование предъявить данные транспортные средства молодые люди окружили кольцом эти автомобили и не дали возможности мирным путем осмотреть их. Соответственно, было принято решение, не применяя специальных средств, оттеснить толпу и соответственно досмотреть данное транспортное средство, что и было и осуществлено...»

В своем заявлении замминистра упомянул о трех пострадавших во время инцидента сотрудниках милиции, а его слова сопровождались видеорядом, запечатлевшим зеленый микроавтобус с запрещенными средствами в салоне: металлической арматурой, канистрами и изделиями из арсенала спецподразделений — светозвуковыми, аэрозольными и дымовыми гранатами.

На нестыковки с количеством автобусов в колонне Некляева и что дальше случилось с действующим кандидатом в президенты никто из власть предержащих внимания не обращал. Событие на Немиге подавалось так, словно поэт вел своих сторонников на войну. К слову, на пресс-конференции 20 декабря Александр Лукашенко упоминал уже о трех микроавтобусах и дал команду, что делать с ними дальше:

«И когда явился наряд этот, усиление, заглянули в эти автомобили. Вы не видели, что там было?.. Вот все то, что там было, мы видели и на площади. Это не эти приспособления попали на площадь, потому что они были нейтрализованы мгновенно. Я не знаю, где эти автомобили, но если они задержаны и приобщены к уголовному делу, это будет правильно».

Как известно, уголовное дело по факту массовых беспорядков в столице было возбуждено 20 декабря в час ночи. Сначала оно составляло единое целое, а затем от него отпочковали около десятка отдельных производств на более чем сорока фигурантов. Но ни в одном из них не фигурировали в качестве вещдоков так называемые «специальные средства для нанесения повреждений», якобы изъятые из микроавтобуса, который будто бы находился в колонне Некляева, или вообще имеющие отношение к событиям на площади Независимости. Хотя фотографии этих опасных предметов — кастеты, пистолеты, бутылки, даже боевые гранаты и т.п. — до сих пор «висят» на сайте МВД.

В то же время процессы над «декабристами» дали возможность получить информацию из первых уст, чтобы представить полную картину эпизода, произошедшего на Немиге вечером 19 декабря 2010 года.

Вот что рассказал 17 февраля в суде активист штаба Некляева Василий Парфенков — участник тех событий, приговоренный к четырем годам лишения свободы:

«После взрыва откуда-то сзади появились «люди в черном». На форме не было никаких опознавательных знаков. Они уложили нас лицом в снег, и что было дальше, я не видел. Минут через десять я поднялся, увидел избитого Некляева, он был без сознания. Мы его на руках отнесли в офис и вызвали скорую помощь. В микроавтобусе, в котором находилась наша звукоусиливающая аппаратура, были выбиты окна и повреждены двери…»

В мае текущего года в суде Фрунзенского района в ходе процесса по делу Некляева и еще пяти фигурантов эпизод с нападением получил еще более подробную детализацию.

Активист компании «Говори правду!» Игорь Симбиров, выступивший в качестве свидетеля, рассказал, что видел, как вечером 19 декабря буквально врезается в колонну машина ГАИ. Естественно, народ кинулся туда. Когда он обернулся, увидел взрыв. Народ растерялся. Никакого сопротивления не было. Перед ним человек в черной одежде разбил стекло автобуса, бросил Симбирова на землю и наступил на него сапогом. Когда эти «чудовища» исчезли, люди начали кричать, что Некляев без сознания. Избив людей, они исчезли.

Член инициативной группы Некляева Сергей Аникеев — водитель того самого белого «Фольксвагена» — в суде сообщил, что люди в черном не представились, силой вытащили его из автомобиля, забрали техпаспорт, палатку, десять настольных ламп, канистру синего цвета и звукоусилительную аппаратуру. Палатку потом он видел по Белорусскому телевидению. Но она лежала в другом микроавтобусе зеленого цвета, а не в его машине.

Примечательно, что в суде были допрошены и сотрудники ГАИ Игнатьев и Павлюкович, которые в тот вечер своей машиной перекрыли путь колонне Некляева.

Офицеры по большей части в своих показаниях использовали слова «не видел, не знаю, не обратил внимания», но предположили, что нападавшие действовали минут пять-семь, и они по слаженности действий могли быть сотрудниками милиции. «Обо всем, что там случилось, я никому из своего руководства не докладывал», — заметил один из свидетелей в погонах. Кстати, вопреки утверждению замминистра Пекарского о пострадавших сотрудниках милиции, эти самые сотрудники ничего о своем избиении некляевцами в суде не сообщали. В то же время инспекторы проговорились о том, что в их машине, кроме них, был еще один незнакомый им человек: мол, начальство дало команду принять его на борт. Какие задачи выполнял сей таинственный человек и к каким структурам он принадлежал, так и осталось невыясненным.

Что происходило в больнице скорой помощи, в суде пояснил обвиняемый Некляев:

«Мне четыре раза меняли диагноз. Черепно-мозговая травма средней тяжести за час «пропала». Затем в реанимационное отделение ворвались неизвестные люди, накинулись на жену, тянули за капельницу куда-то... Я был счастлив, что меня отвезли в СИЗО, так как думал, что этим людям я живой не нужен…»

В СИЗО КГБ политика доставили в чем мама родила, в реанимации пациенты находятся в голом виде. Приодели поэта сокамерники.

После осуждения Владимир Некляев обратился с заявлением в прокуратуру с просьбой разобраться в ситуации с нападением на колонну 19 декабря, с нанесением ему телесных повреждений, с похищением из больницы, и возбудить уголовное дело по факту покушения на его жизнь. Предполагалось, что при таком количестве свидетелей найти виновных будет несложно.

Однако после трехмесячной проверки прокуратура Минска не нашла оснований для возбуждения уголовного дела «за отсутствием в деянии состава преступления».

Примечательно, что на следующий день после заявления министра Кулешова о точке отсчета «всех безобразий», 27 января, тогдашний генеральный прокурор Григорий Василевич по поводу произошедшего нападения на кандидата в президенты сообщил: «То, что случилось с Некляевым… Эти события должны расследоваться и расследуются в рамках уголовного дела о массовых беспорядках».

Вот уж и год минул, а концы этой истории, что называется, в воду канули.

Почему же власть так и не расследовала нападение неизвестных на кандидата в президенты Беларуси? Да потому, что они ей известны.