У Минска не получается монетизировать отношения с Европой

Формальные признаки сближения Беларуси с европейскими структурами еще не гарантируют достижение конкретных практических результатов, прежде всего в экономической области.

 

Минск примет сессию ПА ОБСЕ

В недавнем интервью заместитель председателя Палаты представителей Болеслав Пирштук сообщил о «теплом отношении» к белорусской делегации на прошедшей в Вене зимней сессии Парламентской ассамблеи (ПА) ОБСЕ. По его словам, «Беларусь достаточно позитивно звучала во время выступлений докладчиков по темам, связанным с ситуацией вокруг республики».

Более того, 5-9 июля в Минске пройдет летняя сессия ассамблеи, которая представляет собой весьма масштабное и торжественное мероприятие. В состав организации входят 323 депутата из 56 национальных парламентов. И хотя обычно не все из них могут принять участие в сессии, порядка трех сотен парламентариев, причем многие с супругами, Минск посетят.

Как правило, на открытии с приветственным словом выступает глава принимающего государства, и уже объявлено, что Александр Лукашенко не намерен отступать от этой традиции.

В общем, можно с уверенностью утверждать, что ничего подобного в нашей стране до сих пор не происходило. Кстати, всего пару лет назад, несмотря на то что Беларусь уже давно является полноправным членом ПА ОБСЕ, представить себе такое ее решение было совершенно нереально.

Иначе говоря, мы имеем очередное свидетельство того, что процесс нормализации отношений Беларуси с Европой продолжается. Хочется лишь надеяться, что в оставшиеся месяцы не случится ничего, что могло бы поставить проведение сессии в Минске под сомнение.

 

Эффекты большей частью внешние

В то же время крепнет впечатление, что большинство достижений на пути сближения Минска с Европой носит формальный или в значительной мере чисто внешний характер.

В том же интервью Пирштук отметил, что в первую очередь о Беларуси говорили как о хорошей миротворческой площадке. Что само по себе, безусловно, неплохо, однако такое положение сохраняется уже около трех лет. За это время ситуация на востоке Украины почти не изменилась, вследствие чего минские переговоры все более лишаются смысла и, соответственно, значение Беларуси в этом плане неизбежно падает.

Новые же инициативы официального Минска, например о запуске миротворческого процесса, аналогичного Хельсинкскому, пока хотя бы мало-мальски заметной поддержки в мире не получили.

Точно так же едва ли можно рассматривать предстоящую сессию ПА ОБСЕ как событие, способное привести к существенным позитивным переменам в мировой или европейской политике. В силу объективных причин на сегодняшний день не только ассамблея, но и сама ОБСЕ представляют собой не более чем совещательные органы, решения которых являются обязательными лишь в исключительно редких случаях.

Так что при всей внешней эффектности ожидаемого мероприятия рассчитывать на какие-то значимые практические его результаты оснований нет.

 

Мало снять политические барьеры

Что еще более печально, очень похожие выводы напрашиваются и в отношении сотрудничества нашей страны с Европейским союзом, при том что эта организация могла бы оказать несравненно более серьезную помощь, чем та же ОБСЕ.

И дело вовсе не в том, что Совет Евросоюза сохраняет отдельные ограничительные меры против Беларуси. Эти санкции касаются лишь эмбарго на торговлю отдельными видами оружия, замораживания банковских активов и визового запрета для четырех человек. Белорусское внешнеполитическое ведомство в ответ на недавнее продление этих санкций стандартно назвало их «несправедливыми и контрпродуктивными», но совершенно очевидно, что они никак не могут оказывать сколь-нибудь серьезное негативное воздействие на развитие сотрудничества.

Между тем один из главных для белорусского руководства факторов эффективности взаимодействия — объем товарооборота — продолжает сокращаться. Если в 2012 году товарооборот со странами ЕС был равен 27,1 млрд долларов при экспорте 17,6 млрд и положительном сальдо 8,1 млрд, то в году минувшем эти показатели составили, соответственно, 11,2 (сокращение на 22,1%), 5,7 (на 33,2%) и 0,18 (в 45(!) раз) млрд долларов.

Назначенный ответственным за экспорт МИД объясняет это преимущественно резким уменьшением объемов полученной на переработку российской нефти и неблагоприятной конъюнктурой цен на калийные удобрения, с чем спорить не приходится. Более того, есть основания полагать, что в текущем году поставки нефти будут урезаны еще больше. За первые два месяца года Россия сократила экспорт нефти в Беларусь на 30,8% по сравнению с аналогичным периодом 2016 года.

Таким образом, как выяснилось, снятие политических ограничений является необходимым, но недостаточным условием для расширения экономических связей. Трудно поверить, что это стало откровением для белорусского руководства, но, тем не менее, реальных мер для обеспечения диверсификации экспорта предпринято не было.

В качестве примера можно привести положение с белорусским текстилем. Квоты на него Совет министров ЕС по общим делам в начале февраля наконец отменил, чего долго добивалась белорусская сторона. Однако квоты выбирались только по одной позиции из 22!

В условиях, когда экспорт нефтепродуктов перестал давать прежние прибыли, еще острее встал вопрос о конкурентоспособности других видов нашей продукции.

Не исключено, что рано или поздно необходимые шаги для исправления ситуации будут предприняты. Вместе с тем, есть опасения, что из-за отсутствия скорого эффекта на западном направлении белорусский режим решит вернуться к жесткой внутренней политике и ориентации на Москву.